"Власть" и глава 7, где наш рейтинг grows Strongly)))

[wingsoffire]

^^ Я, кажется, давно вам это обещал...
Здесь и далее в фанфике присутствует рейтинг как минимум NC-17)))

7: ТЬМА И ОГОНЬ

Впереди виднелись стены Тары. Их уже заметили – Годфри увидел приближающийся к ним конный отряд. Знамя с фамильным гербом О'Конноров, черным окаймленным золотом драконом, колыхалось на ветру. Вот он и доставил ее в безопасность дома. Годфри чувствовал громадное облегчение и сильную усталость – ведь он не сомкнул глаз всю ночь, охраняя ее сон. И еще легкую грусть – Деирдре была спасена и в безопасности, но их поездка вдвоем, наедине, была закончена, и теперь она снова станет принцессой, а он – рыцарем из стана их извечных врагов-поработителей, пусть и неохотно сплотившихся с ирландцами сейчас ради общей цели.
Сидя впереди в его седле, Деирдре легонько дотронулась до его вышитого на сюрко герба – черного льва на фоне из золотых и серебряных полос. Ее прикосновение заставило его пульс участиться.
- Мое видение… - прошептала она. – Я видела тебя, еще до того как ты приплыл к нашим берегам. Черный лев, появляющийся из языков пламени… Но, оказалось, ты пришел не растерзать меня, а спасти.
- Я рад, что твое видение сбылось, - улыбнулся Годфри. Он слегка прижал ее к себе, почти ожидая, что она оттолкнет его, но она не отстранилась. – К нам скачут люди твоего отца. Ты дома, Деирдре.
- Отец убьет меня, - вздохнула она.
- Он будет без ума от радости, глупая ты девчонка.
- Не смей так говорить со мной, англичанин, - она прищурила глаза.
- Не называй меня англичанином. Мое имя Годфри, - отпарировал он.
Он ожидал очередной вспышки ярости, но она улыбнулась, опустив ресницы. С того происшествия ночью она избегала смотреть ему в глаза и была странно притихшей, хотя то холодное оцепенение спало с нее. Иногда он ловил на себе ее взгляды, и от этого у него перехватывало дыхание, но она тут же отводила взгляд. А он не мог забыть тех минут в пещере, когда она прижималась к его груди, и того внезапного украденного поцелуя, пьянящего вкуса ее губ с соленым привкусом слез.
Когда он доставил ее в руки Рори О'Коннору и поднявшемуся с постели раненому принцу Кэталу, королевская семья была вне себя от радости. Старый король обнял ее и крепко прижал к себе, и Годфри заметил, что его руки дрожат. Бледное лицо Кэтала, еле стоявшего на ногах от полученной раны, светилось счастьем, и глаза блестели от слез. Годфри, не привыкший к семейному теплу, почувствовал себя лишним и посчитал, что лучше будет оставить О'Конноров одних. Когда Деирдре обернулась, желая поблагодарить его и рассказать отцу и брату о его подвигах, его уже не было.

***

Люси стояла в самом отдаленном углу сада и пыталась рисовать на большом мольберте. Она хотела нарисовать фею, но получалось что-то темное и страшное, с длинными руками и спадающими на лицо черными волосами. Она любила эту заросшую область сада, здесь никто не мешал ее уединению, и ей казалось, что она оторвана от всего мира, чего ей и хотелось. Впрочем, со стороны дома все же доносились возгласы чем-то возмущенного сэра Ричарда. В последнее время отец все больше и больше пил, даже Дженни, сама любившая приложиться к бутылке, беспокоилась за него, так как его здоровье и вправду стало сильно ухудшаться в последнее время. Люси вздохнула и снова взялась за карандаш, пытаясь смягчить рисунок, но все, что у нее получалось, были резкие, изломанные линии.
Внезапно ей показалось, что кто-то смотрит на нее со спины. Она отложила карандаш и посмотрела на густые, заросшие сорняками заросли впереди, почему-то не решаясь оглянуться. Среди зелени и диких роз трещали кузнечики.
- Люси.
Ее как будто ударило током. Она резко обернулась. Он стоял позади нее, на усыпанной гравием дорожке. В своем безупречном темном костюме, тройке с темно-коричневым с золотом жилете и белоснежной рубашке. У нее перехватило дыхание. Она зажмурила глаза, в полной уверенности, что спит и видит сон, но когда она открыла глаза, то увидела, что он все так же стоит перед ней, теперь с легкой улыбкой на тонких губах. Должно быть, она не слышала, как он приехал. В горле пересохло, ее как будто парализовало. Она просто стояла и смотрела на него, не в силах сказать ни слова.
Он пересек разделявшее их расстояние. Взял ее за плечи. Притянул к себе. Все ее мысли перепутались, он держал ее крепко и не отпускал. В его лице появилось что-то новое, довольное выражение абсолютной уверенности, так мог бы выглядеть могущественный властитель. Она и не представляла себе, как сильно истосковалась по этим темно-зеленым глазам.
- Я вернулся к тебе, как и обещал, - его улыбка согревала жесткие и обычно холодные черты лица. – Ты рада меня видеть, Люси?
Она кивнула, все еще не в состоянии говорить. Ведь это правда, он вернулся к ней. У него не было больше здесь других дел. Он приехал, чтобы увидеться с ней. Эта мысль стучала у нее в висках.
Он прижал ее к себе еще крепче, так, что в глазах у нее потемнело от его близости. Его руки нежно гладили ее по спине, это было против всех приличий, но ей уже было это безразлично. От его прикосновений в теле разливалось остро-приятное тепло, его лицо было совсем близко от нее, в глазах тлели золотисто-ореховые искорки.
- Ты будешь моей женой? – хрипло прошептал он, наклоняясь к ней почти вплотную.
Перед глазами все отчаянно закружилось. Это был сон, конечно, один из ее сладких снов о нем. Но она никогда не хотела просыпаться.
- Да… - выдохнула она, с ощущением, что она падает в водоворот затягивающей глубины его глаз.
Он улыбнулся своей хищной улыбкой, то выражение сознания своего абсолютного могущества вновь расцвело на его лице. Он крепко прижимал ее к своему телу, скользнул одной рукой по ее бедру.
- Моя… - прошептал он, и в его глазах вновь загорелся тот алчный блеск. Прежде чем она успела опомниться, он наклонился и накрыл ее рот своим.
Его губы были горячими и настойчивыми, он слегка прикусил ее губу, так что она ахнула. Подняв на него глаза, она увидела, что он усмехается, и поняла, что он сделал это специально.
- Раскрой губы, - шепнул он ей с той же интонацией мягкого, но властного приказа, которую она уже успела узнать.
Она повиновалась. Он снова впился ей в губы, его язык дразнящее коснулся ее, ее пьянил его запах мужчины, его почти до боли сжимающие ее объятия, грубая страстная сила, с которой он целовал ее… она постаралась ответить на поцелуй, осторожно скользнув кончиком языка между его губ, он слегка сжал ее язык зубами, доставляя удовольствие на грани боли.
Когда он все с той же довольной усмешкой отстранился от нее, она дышала глубоко и часто, щеки раскраснелись, а волосы растрепались.
- Генри… - прошептала она.
- Мне предстоит столькому тебя научить, моя маленькая лесная нимфа, - в его пронизывающем взгляде читалось неприкрытое желание. – Тебе понравится быть леди Блэквуд.
Кровь прилила к щекам еще больше. О, она не сомневалась в этом. Внезапно ее кольнула одна мысль, мысль, которая мучала ее все последние тяжелые дни и о которой она совсем забыла в пьянящем восторге этой встречи.
- Я буду счастлива стать твоей женой, Генри… Но… та женщина… - слова давались ей с трудом. Он был здесь, он приехал за ней, он попросил ее стать его женой, он, несомненно, любит ее, и ей не хотелось вспоминать об этом в такой безумно счастливый день – но она не могла по-другому.
- Какая женщина? – нахмурился он.
- Женщина, из-за которой ты поехал в Лондон. Генри, пообещай мне, что ты больше ее не увидишь…
- Ах, это… О, обещаю, Люси, я больше никогда не увижу ее. Слово лорда Блэквуда, - он как-то недобро усмехнулся, и ей вновь показалось, что в его чертах мелькнуло что-то жестокое и дьявольское. Впрочем, его взгляд тут же снова стал теплым и ласковым. Он вновь притянул ее к себе и нежно погладил по волосам.
- Не беспокойся о своем отце… Я знаю о его… проблемах со здоровьем, и найму для него лучших врачей. Я погашу все ваши долги. Вообще-то, я уже говорил с сэром Ричардом… правда, сначала меня ждал не слишком-то теплый прием, - он подмигнул ей, и Люси улыбнулась, вспоминая донесшиеся из дома громкие крики, - но потом мы с ним поладили, и я сказал твоему отцу, что хочу сделать тебе предложение.
Он снова наклонился и поцеловал ее, но на этот раз очень нежно и бережно.
- Я хочу жениться на тебе как можно скорее. Я хочу обладать тобой, - прошептал лорд Генри Блэквуд, обнимая ее.

***

Солнце почти село, из окна кареты Люси смотрела на то, как его свет окрашивал верхушки деревьев лежащего по ту сторону дороги леса в красновато-золотистые тона. Она любила эти окрестности, и в те не очень частые поездки, которые до сих пор ей доводилось совершать, она всегда не отрываясь смотрела в окно. Это и сейчас помогло ей немного успокоиться. Безымянный палец странно холодил тонкий ободок золотого обручального кольца. Она до сих пор не могла свыкнуться с мыслью, что теперь она его жена, леди Блэквуд, хоть он и сидел рядом с ней, держа ее за руку, и они направлялись в его родовое поместье.
- Как ощущения, дорогая Люси, теперь, когда вы стали замужней дамой? – прошептал ее муж, лорд Блэквуд.
- Не знаю, - она улыбнулась ему. Сердце восхитительно грела мысль, что теперь она принадлежит ему – и очень волновала, учитывая то, что должно было произойти сегодня ночью.
- Пока что это действительно так, - рассмеялся он, его глаза блеснули. – Скоро я отвезу тебя в Лондон.
Она опустила глаза от взгляда этого красивого мужчины с дьявольской хищной улыбкой, который стал ее мужем, но о котором она по-прежнему почти ничего не знала. Его шутка о том, что ей пока что неизвестны особенности семейной жизни, заставила ее сердце на мгновение замереть.
Конечно, он не мог не заметить ее смущения, ведь на это и была рассчитана брошенная им фраза.
- Вспомни, как Джонатан ехал в дорожном экипаже к графу Дракуле, - Блэквуд прижал ее к себе, его взгляд был насмешливым – и настойчивым. – Моя дорогая Люси, если бы в этой карете сидели суеверные крестьянки, они бы принялись чертить в воздухе вокруг тебя знаки от дурного глаза и уговаривать тебя немедленно выйти. Но здесь их нет, и никто тебя не спасет. Ты вышла замуж за дьявола, ты об этом знаешь?
- Зачем ты пугаешь меня, Генри… - сказала она со смущенной улыбкой.
- Я еще даже не начал, - от его глубокого смеха ей было не по себе, но вместе с тем это вызывало приятное волнение. – К тому же, мне нравится смотреть, как ты краснеешь. Этот румянец делает тебя похожей на прекрасное нечеловеческое существо. И ведь в этом есть доля правды… оказывается, я не зря заказал для нашей свадьбы лучшее шампанское из Франции – оно так понравилось сэру Ричарду, твоему папе и моему тестю, что он поведал мне, что в жилах твоей матери текла кровь фэйри.
- Да… она так считала, - кивнула Люси. Странно, что отец решил затронуть эту тему с сэром Генри – все, что относилось к безумию ее матери, причиняло ему боль… но лорд Блэквуд, похоже, обладал такой властью над людьми, что они могли открыть ему все что угодно.
- Это делает тебя волшебным существом, Люси… моя Люси, - он дотронулся рукой до ее щеки. Его пальцы скользнули по ее коже. – Что не может не радовать… хочешь сделать так, чтобы моя Сила возросла?
- Да, конечно… - она не совсем поняла его вопрос. Как ей казалось, сила одного его присутствия не нуждалась в преувеличении.
- Вот и отлично, - прошептал он, скользнув по ней взглядом.
За поворотом Люси увидела его имение, и все ее дальнейшие размышления о том, что же он все-таки имел в виду, потонули в немом восхищении. Это был не дом, а целый замок, огромный и роскошный, пусть и достаточно мрачный, издалека он казался вытесанной из темного камня громадой, но, когда они подъехали ближе, впечатление сменилось на более изящное, башенки и бастионы взмывали ввысь и терялись на фоне уже потемневшего вечернего неба.
- Добро пожаловать в замок Дракулы, леди Блэквуд, - послышался над ее ухом его чуть насмешливый голос. – Правда, граф содержал свое жилище в гораздо большем запустении, чем я. Он много перестраивался с одиннадцатого века – говорят, его фундамент заложил еще Вильгельм Завоеватель… кстати, мой предок. Правда, один мой знакомый сказал, что смешение стилей придает ему некоторую гротескную вульгарность… Он умер, к сожалению. Вам нравится ваш новый дом?
- Генри, это… это просто невероятно… - она не могла подобрать нужных слов, чтобы выразить свое восхищение. По сравнению с этим мрачным дворцом обветшалый Шелтон-Холл казался просто лачугой.
Он усмехнулся. Люси заметила, что почти нигде не горит свет, окна замка смотрели пустыми черными глазницами.
- Он выглядит… заброшенным, - сказала она, еще раз окидывая взглядом дом своего мужа.
- Я отпустил почти всех слуг, - ответил лорд Блэквуд. – Я не хочу, чтобы нам… помешали.
Карета остановилась перед грандиозным парадным входом. Дверцу с почтительным поклоном открыл бородатый великан, почти семи футов ростом, его свирепое лицо было покрыто с левой стороны ужасными шрамами. Люси испугалась его, но лорд Генри Блэквуд ободряюще сжал ее руку и бросил великану пару слов по-французски. К своему стыду, Люси плохо знала французский – в доме сэра Ричарда Шелтона дело плохо обстояло с образованием, и еще хуже с учителями… но, спускаясь из кареты, она поняла, что Блэквуд спросил у француза, все ли готово. Несмотря на угрюмый и свирепый вид, семифутовый детина разговаривал с ее мужем очень вежливо и почтительно, даже подобострастно, а когда Блэквуд похвалил его и похлопал по плечу, тот просиял как ребенок.
- Говорят, муж должен перенести молодую жену через порог своего дома на руках, - шепнул ей лорд Блэквуд и, прежде чем она успела опомниться, подхватил ее на руки. В его сильных руках она чувствовала себя такой защищенной, и это было чудесное ощущение. Она никогда не думала, что чувствовать себя слабой может быть так приятно.
Он перенес ее через парадный порог, дверь услужливо распахнул перед ними бородатый великан. Она ожидала, что он опустит ее на землю, но он не сделал этого. Из освещенного свечами в богато украшенных золотых подсвечниках коридора виднелась огромная лестница, уходящая вверх, и Люси с беспокойством подумала, что ему, должно быть, будет тяжело поднимать ее по лестнице на руках. Но, к ее удивлению, он свернул мимо, все еще держа ее в объятиях, как маленького ребенка.
- Генри, разве твоя… спальня, - она споткнулась на этом слове, она не сомневалась, что он несет ее именно в свою спальню, и от этого ее сердце бешено билось, - на первом этаже?
Он усмехнулся.
- Ты скоро все увидишь, - загадочно пообещал он, его глаза блестели. Он нес ее легко, словно перышко, какой же он, должно быть, сильный мужчина, подумала она. К сладостному ощущению защищенности примешивалось странное чувство полного отсутствия контроля, и она не могла понять, пугало это ее или возбуждало. В этом огромном доме, казалось, не было никого, кроме них, он действительно отпустил всех слуг… помещения были погружены в полутьму, отблески свечей играли на старинных картинах и их золоченых рамах, дорогих коврах, богато украшенных портьерах. Он остановился напротив одной из картин, изображавшей странное искривленное дерево с раскидистыми ветвями, и толкнул ногой практически неприметную дверцу, находившуюся рядом. За дверцей была еще одна лестница. Но эта лестница вела вниз.
- Куда мы идем, Генри? – ее голос странно звучал в закрытых стенах лестничного пролета, по которому он стал спускаться, все еще держа ее на руках. Стены здесь были не обиты, редкие железные подсвечники торчали прямо из голого камня.
- Я же сказал, увидишь, - усмехнулся он. – Сегодня твоя брачная ночь – разве ты забыла? Обещаю тебе, она будет незабываема.
Люси облизнула пересохшие губы – она не забыла. По мере того, как он спускался с ней по лестнице, все звуки затихали. Древние камни поросли мхом – должно быть, это была самая старая часть замка. Его шаги отдавались в каменных стенах гулким эхом.
Наконец, они достигли низа лестницы. Вперед уходил узкий темный проход, который был тускло освещен странным свечением, шедшим откуда-то из его глубины.
- Прижмись поближе ко мне, - прошептал Блэквуд. С его лба стекала маленькая струйка пота, очевидно, он все-таки устал нести ее, но его губы улыбались. – Стены здесь узкие.
Она сделала так, как он сказал, прижавшись лицом к его шее и вдыхая его запах. Ее дыхание было неровным, все внутри замирало от полной неизвестности и пугающей таинственности всего этого. У нее мелькнула мысль, что они спустились так глубоко под землю, что если она закричит, ее никто не услышит. Она не верила в то, что он может причинить ей вред, но тем не менее не могла не чувствовать себя жертвой, уносимой хищником в его берлогу.
Проход заканчивался, странный, колеблющийся свет становился все сильнее, и вот ее муж выступил из открытой двери прохода с ней на руках. Она ахнула. Проход открывался в большую комнату с высоким сводом потолка, больше напоминающую пещеру в камне. Каменные стены и потолок были сплошь изрезаны и исписаны странными непонятными символами, похожими на заклинания, египетские иероглифы, неясные фигуры… Они выныривали из темноты и снова погружались в черноту в колеблющемся огне свечей. Комната была заполнена свечами, их были сотни… их танцующее пламя заставляло фигуры оживать, шевелиться… В центре, на начерченной на полу перевернутой пентаграмме стояло что-то вроде алтаря или жертвенника – большая плоская плита на возвышении в окружении свечей. Она тоже была исписана этими странными символами.
- Мы пришли, - шепнул он ей, ставя ее на пол. Затем он закрыл за собой дверь прохода, через который они вошли, и повернул ключ в замке. Он стоял перед ней, скрестив руки на груди и улыбаясь, огонь множества свечей заставлял дьявольские тени плясать в его глазах.
- Зачем мы здесь?... Что это за место? – ее голос плохо слушался ее.
- О, это очень важное место, моя дорогая Люси. Это одно из моих тайных святилищ Тьмы, - он подошел к ней и привлек ее к себе. Его руки скользили по ее телу под белым свадебным платьем, в его глазах снова загорелся тот алчный хищный блеск. – Бедный маленький ангел… ты хотела принадлежать дьяволу… и ты этого добилась, - хрипло прошептал он, наклоняясь к ней и целуя ее. Это опять был яростный, страстный поцелуй, что так волновал ее. Он грубо раздвинул языком ее губы, потянув сзади за ее волосы и резко запрокинув ее голову вверх, запустил в ее волосы пальцы, вынимая из ее уложенной прически шпильки и заколки и бросая их на землю, так что ее волосы распустились и упали на плечи беспорядочными волнами. Она отдавалась его поцелуям, прикрыв глаза, это было как в ее полных темных фантазий снах, только в сотни крат лучше.
Блэквуд отстранился от нее, сжимая ее лицо в своих ладонях и заставляя ее смотреть на себя. Все же, краем глаза она видела плоскую плиту, подготовленную для какого-то ритуала.
Он провел пальцем по ее губам, слегка припухшим от его яростных грубых поцелуев.
- Моя… - прошептал он. Она вновь видела в его глазах эти золотистые крапинки, которые ей так нравились, но теперь они не были теплыми и ласковыми, в мерцании множества горящих во тьме свечей они отдавали адским огнем.
- Ты… убьешь меня? – спросила она чуть слышно. Вопрос сам сорвался с ее губ, и она бы не удивилась, если бы он ответил утвердительно, в этот момент он действительно выглядел прекрасным дьявольским существом, в котором не было ничего человеческого. Она бы не удивилась, если бы он положил ее на алтарь и выпил бы ее кровь каплю за каплей. Более того, она бы не стала сопротивляться ему.
Он рассмеялся, и впечатление дьявольского воплощения зла только усилилось.
- Нет, моя маленькая нимфа… этому жертвеннику сегодня придется выпить меньше крови.
- Я люблю тебя, Генри, - сказала она дрожащим голосом, сложив руки на груди.
Он глухо застонал, почти зарычал, и отнял ее пальцы от ее груди, дернув за шнуровку платья, срывая белые свадебные кружева с ее плечей и покрывая ее поцелуями.
- И я… о, как я люблю тебя, мой маленький невинный ангел, я не думал, что это будет так сильно… я хочу владеть твоим телом, сердцем и душой, хочу погрузить тебя во Тьму, заставить тебя кричать, заставить тебя гореть от желания в адском огне… - его пальцы лихорадочно скользили по ее телу, скидывая платье на пол, стягивая нижние юбки, разрывая шнуровку корсета… Ее щеки загорелись, когда его руки коснулись кожи ее груди, когда вся ее одежда, включая трусики из тонкого белого кружева, упала в кучу на полу вокруг ее ног, и он оставил ее полностью обнаженной.
Он отступил на шаг, желая полюбоваться ее обнаженным телом, бледной кожей, на которой играли отблески свечей. Люси стыдливо прикрыла одной рукой грудь, а другую опустила между ног.
- Нет. Убери руки. Я хочу тебя видеть, - хрипло приказал он.
Она отняла руки, чувствуя, как краснеет, слегка дрожа под его взглядом.
- Ты боишься? – прошептал он, беря ее за подбородок.
- Да… немного, - сказала она чуть слышно.
- Я знаю… - улыбнулся он, его заостренный передний зуб придавал ему еще больше сходства с неким дьявольским созданием. – Я чувствую твой страх на твоих губах… это восхитительный вкус, - он снова подхватил ее на руки и мягко опустил на широкий жертвенник. Камень холодил обнаженную кожу, на ней выступили мурашки.
Блэквуд принялся расстегивать рубашку, и, когда он отбросил ее, глаза Люси расширились, и у нее вырвался вздох изумления.
Каждый дюйм его великолепно сложенного тела покрывали те же замысловатые оккультные символы, что и на стенах и алтаре… татуировки в виде извивающихся трехголовых драконов змеились по его плечам, причудливые узоры и непонятные письмена исчертили его грудь, когда он скинул брюки и остался совершенно обнаженным, она увидела, что его живот покрывала татуировка в виде перевернутой пентаграммы, нижним вертикальным лучом указывавшая на его большое возбужденное мужское естество… Когда она увидела это, у нее перехватило дыхание. Он тихо засмеялся и привлек ее к себе, опускаясь на плиту алтаря поверх нее, целуя ее губы и лаская ей грудь… его пальцы закручивали ее соски, это почти причиняло боль, но где-то внизу живота зародилось приятное сладкое тепло, и ее соски твердели в его пальцах… она чувствовала, как его затвердевшая мужская плоть упирается ей в живот, и ей было страшно при мысли, что он, такой большой, должен войти в нее.
- Тебе нравится? – прошептал он, опуская руку с ее груди ниже, потянув за темные завитки ее волос внизу и раздвигая пальцами нежные складки ее сокровенного места.
- Да, Генри… о да… - она задохнулась от никогда не испытанных прежде ощущений, когда его палец нашел самую чувствительную точку и стал нежно водить по ней с легким нажимом взад и вперед. Это будило во всем теле невыносимо сладостные ощущения, она почувствовала, какой влажной стала там, внизу… он скользнул пальцем чуть ниже, вглубь ее, когда он натолкнулся на ее преграду, это причинило ей легкую боль, и он, заметив это, улыбнулся.
- Моя восхитительная невинная фэйри… - хрипло проговорил он, придавив ее тяжестью своего тела к холодной плите и раздвигая ее бедра. – Тебе может быть немного больно… Нет-нет, вот так не надо, - улыбнулся он, кладя руку на ее мгновенно напрягшийся живот и медленно и нежно поглаживая ее. – Расслабься… - его руки скользили по ее телу, лаская ее. Он шире раздвинул коленом ее ноги и скользнул одной рукой под ее ягодицы, приподнимая их… вошел в нее одним глубоким толчком, она вскрикнула, это было больно.
- Прости меня… - прошептал он, целуя ее и начиная ритмично двигаться внутри нее. – Ты такая тесная и горячая…
Он был большой, его сильные толчки заполняли ее всю до конца, и поначалу это причиняло боль, но затем сама эта боль стала приносить сладостные ощущения, так что ее дыхание сбилось, и рот стал хватать маленькие глотки воздуха, а руки непроизвольно заскользили по его покрытой татуировками спине… у него вырвался вздох, и он одним резким движением привлек ее бедра на себя, так что она закусила губы… прядка волос выбилась из его гладкой прически, упав ему на лоб, его покачивающееся над ней лицо было дьявольски красивым в танцующем мерцании свечей. Она стала подавать бедра в такт его движениям, каждый его глубокий толчок внутри нее причинял острое удовольствие на грани боли, и она, хватая его за плечи, почувствовала, как сокращается вокруг него… он глухо застонал и, потеряв контроль, перестал сдерживаться, яростно и сильно овладевая ей… волна сладостных сокращений накрыла ее тело, среди наслаждения она смутно почувствовала, как он сокращается внутри нее, изливаясь в нее, почти до боли сжимая ее в своих объятьях… и, обессиленные, они затихли, лежа на исписанной темными символами каменном алтаре.
Он осторожно вышел из нее, все еще обнимая ее за плечи, и нежно поцеловав в губы. Люси улыбнулась и прижалась к нему. Между ног болело, и, приподнявшись, она увидела, что на внутренней поверхности ее бедер было немного крови, и эта кровь чуть запачкала камень жертвенника под ней. Но во всем теле она чувствовала приятную усталость, а внизу живота разлилось сладкое удовлетворенное тепло. Ее клонило в сон. Ее муж, лорд Генри Блэквуд, медленно чертил узоры на ее плече легким касанием пальца.
- Теперь ты полностью принадлежишь мне… - прошептал он. – Тебе было больно, да?
- Немножко… - призналась она. – Но это было восхитительно, ведь эту боль причинил мне ты.
Он нежно прижал ее к себе. Она уткнулась ему лицом в грудь, касаясь губами его черных татуировок. Глаза закрылись сами собой, и она уснула в его объятиях, вдыхая его запах, на каменной жертвенной плите в ритуальном подвале его замка.